Кимерлинг А.С.


Народный язык выборов поздней сталинской эпохи

             Властная риторика поздней сталинской эпохи в наиболее полном виде представлена в газетных публикациях, ее особые изводы можно обнаружить в дополнительных агитационных материалах, в том числе в избирательных листовках и плакатах. Политические тексты, по форме своей призывные, торжественные и пафосные, жанрово образуют непрерывный властный монолог, обращенный к массовой аудитории. Читателям советских агитационных материалов было оставлено только одно право - повторять обращенные к ним лозунги. Диалог "власть - население" не предусматривался. Восприятие политических текстов разными группами населения, однако, не было единым. Более того, властная риторика, проникшая в языковую стихию низов, порождала особый - народный политический язык, складывающийся из множества элементов. Обнаружить народный политический язык можно в специфическом историческом источнике - анонимных надписях на избирательных бюллетенях. Надписи сохранились благодаря докладным запискам, отчетам и справкам в обком ВКП(б), отсылаемым секретарями местных партийных организаций. Центр требовал дополнительную информацию о настроениях избирателей, по всей видимости, не слишком доверяя числовым результатам голосования за блок коммунистов и беспартийных.
             Секретари без особых ухищрений делили надписи на два типа - положительные (они же правильные) и отрицательные (неправильные). Авторы первого типа надписей повторяли на свой лад властные риторические обороты, демонстрируя свою повышенную лояльность. Авторы второго типа надписей жаловались на советскую действительность, критиковали.
             Власть по-своему воспринимала избирательный процесс и его результат. Она рассматривали ее как политическую кампанию, своего рода демонстрацию единения власти и народа. Как и положено для презентационной акции, такую демонстрацию полагалось тщательно организовать: тысячи людей стали агитаторами, раздающими листовки и проводящими беседы о самой демократичной конституции в мире, достижениях советской власти, о неустанной заботе партии и правительства о народе. Конечно, случались сбои - затягивание начала работы, нарушение квоты на женщин и беспартийных в избиркомах, существующие только на бумаге агитационные мероприятия, нежелающие трудиться во внерабочее время агитаторы и члены избирательных комиссий, а также элементарная безграмотность некоторых участников этого процесса. Вот характерный пример. В Чермозском районе Молотовской области (такое название было у Пермской области с 1939 до 1956 года) на выборах в Верховный Совет РСФСР 1947 года агитатором была Шипицина К.И., член партии, образование 4 класса, по профессии инструктор - кулинар. На вопрос: "Почему выборы у нас в СССР являются всеобщими", она ответила: "потому, что они проходят ни в одном месте, а по всей стране, т.к нужно выбрать несколько депутатов"1. Другой агитатор не смог ответить на вопрос, что же в СССР является высшим органом государственной власти: Сталин, ГКО, политбюро, или Верховный совет.
             О качестве избирательного процесса, с точки зрения его организаторов, свидетельствовали следующие показатели: 1) явка на уровне 99,9%; 2) приход граждан на участки ранним утром, а также еще до начала голосования; 3) счет, с каким победил единственный в бюллетене кандидат.
             Перечислив все необходимые показатели правильности своей работы, партийные работники делали стандартный, закрепленный в языковых формах, вывод: "Выборы депутатов в Верховный Совет РСФСР 9 февраля 1947 года в нашем районе прошли на высоком идейно-политическом уровне"2
             Избиратели тоже не молчали. Их можно вслед за отчетами тех лет тоже поделить на две категории. Те, кто писал лояльные надписи, предпочитали находить языковые формы в печатных штампах. Газеты часто повторяли такие фразы как "победа блока коммунистов и беспартийных", "выразить свою волю", "выполнить гражданский долг", "лучшие сыны и дочери нашего народа", "оправдает доверие народа". Словно вторя за ними, на бюллетенях появлялись аналогичные слова: "голосую за лучших сынов и дочерей нашего города", "уверяю и думаю, что тов. Няшин оправдает свое доверие".
             Надписи на бюллетенях свидетельствуют о мифологических, эмоциональных, целостных, образных представлениях о власти. Кто бы ни был кандидатом, его идентифицировали со Сталиным: "Голосуя за Вас, я голосую за товарища Сталина", "Я голосую за К.М. Хмелевского, я голосую за партию Ленина-Сталина и наше правительство", "Я рада, что голосую за Сталина, Молотова, Хмелевского, которые несут счастье будущей жизни" (замечу, что имен Сталина и Молотова в бюллетене нет) или в более творческой форме - "Достойный сын страны родной/ товарищ наш Хмелевский,/ отдавши голос за тебя/ даю наказ такой:/ Люби народ, служи народу/По образцу, что дали/ наши славные богатыри/великий Ленин-Сталин./ Будь ты мудр и правдив/ как наш Сталин родной/ И верный партии сын Калинин/ будь везде и всегда большевик ты такой, / каким был бессмертный Ленин"3. Выделить из такого образа власти какую-то реальную личность практически невозможно. Язык был настолько одинаковым, что возникает впечатление, что надписи списывали друг у друга, только фамилия секретаря обкома Хмелевского заменялась в другом районе на фамилию председателя колхоза "Восход социализма" Няшина.
             Некоторые избиратели считали необходимым солидаризироваться с властью. Они шли навстречу ее пожеланиям: сделать выборы праздником, всколыхнуть патриотические чувства. Трудящиеся проявляли готовность принять эту точку зрения. Например, посвящали выборам стихи (их тоже опускали в избирательную урну): "1. Какой восторг, какое счастье/ Жить трудящимся теперь,/В стране и равенства и братства,/В стране могучей СССР./ 2. Сегодня праздник у нас большой,/И знаменательная дата,/Сегодня дружно изберем/ В Совет Верховный депутата./ 3. И радостен и счастлив я,/ Играю и пою,/ За партию, за Сталина/ Я голос отдаю"4.
             Другие выражали свой вполне положительный настрой, смешивая новый и старый язык. Порой, в надписи на бюллетенях вплетались воспоминания о досоветском прошлом и довоенные лозунги: "Голосую за дальнейшую зажиточную счастливую жизнь колхозников. Помню жизнь при графе Строганове, когда простому человеку не было дано никаких прав. Я буду работать, не жалея жизни на благо Родины"5.
             Критика существующей действительности имела довольно ограниченную тематику. Во-первых, и таких надписей большинство, недостатки с продовольственным снабжением, особенно с хлебным. В сводках отмечены даже слухи о надвигающемся голоде. Например: "Мы выбираем вас на то, чтобы кормить хлебом. Хлеба надо", "За тебя я голосую, тов. Няшин, но ты снабжай нас хлебом, как себя", "Ставлю крест, т.к. меня не устраивают 150 гр. хлеба" и опять рифма - "Я вас выбираю, хлеб ожидаю", "За нищету и голод не отдаю свой голос"6. Во-вторых, проблемы оказания помощи семьям погибших на фронте: "Товарищу Хмелевскому вопрос, почему семьям убитых нет никакой помощи". В-третьих, и это уже редко, проблемы государственного масштаба. Например, "Даешь большую торговлю, долой колхозы"7.
             Надписи на бюллетенях передают нам особенности народной культуры того времени. В них есть очень грамотные и наполненные ошибками тексты; есть лаконичные, емкие, но информативные, и пространные, подробные и непонятные; сухие, написанные канцеляритом и творческие рифмованные послания; анонимные и подписанные. Их довольно много: от десятка до сотни на один район. Не бывает, чтобы их совсем не находили. Советские люди не умели молчать. Кто-то выражал лояльность власти, пользовался ее языком, демонстрировал усвоение партийных лозунгов и образцов поведения. Кто-то жаловался и просил хлеба. Кто-то голосовал молча, как и предписывалось правилами. Все, однако, подчинялись заведенному порядку, соглашаясь, или оспаривая властную лексику, украшая, или повторяя ее. Так язык, на котором власть разговаривала с населением, становился частью его повседневной культуры, задавая темы и оценки в обсуждении жизненного мира. Надписи на бюллетенях - непреложное доказательства освоения населением страны властного политического дискурса, более того, принятия политических образцов поведения.


Примечания:
1. Докладная о закреплении опыта работы среди населения в период избирательной кампании. 20.02.47 // ГОПАПО Ф.105.Оп.13. д.177. Л.10.
2. Информация Добрянского райкома ВКП(б) об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР по Добрянскому району. // ГОПАПО Ф.105.Оп.13.Д.190. Л.1.
3. Там же. Л.28-30.
4. Там же. С.28.
5. Об итогах выборов в Верховный Совет РСФСР с. Белоево Коми-Пермяцкого округа Молотовской области // ГОПАПО Ф.105.Оп.13.Д.193. Л.48.
6. См.: Информация по Добрянскому району, Березовскому району и Нытвенскому району. // ГОПАПО Ф.105.Оп.13.Д.190.
7. Докладная записка об итогах по выборам в Верховный Совет РСФСР по Нытвенскому району. // ГОПАПО Ф.105.Оп.13.Д.190.Л. 89.





Кимерлинг Анна Семеновна
к.и.н., доцент кафедры культурологии
Пермского Государственного Технического Университета
Электронный адрес: kimerlinganna@gmail.com